Empathycenter

empathycenter

  Сергей (имя изменено), [биполярное аффективное расстройство] 38 лет. Диагноз был поставлен в возрасте 23 лет 
 Он покинул больницу, написал и защитил свой диплом. Несколько недель спустя, на нашем веб -сайте работы. Меня пригласили на деловую встречу, и в результате этого немедленно был доставлен на эту должность. Об этом, то, что у меня есть шизофрения, я никогда не говорил. Через 3 месяца он сам решил уйти оттуда - он стремился найти лучшее место. 
 Я прошел трехдневный тестовый период вместе «оптима», однако здесь у меня было обострение. 
 Я шел по полу офиса, задал незнакомцам неуместные вопросы - обычно они обнаружили, что у меня есть несколько единиц нормальных. Меня пригласили на работодатель, где психолог разговаривал со мной. Мне пришлось размышлять о болезни. Я лежал в амбулаторной клинике, мне было отказано в работе. 
 В 25 я был в центральной точке социальных инициатив «российский дом, в котором они участвуют в реабилитации товарищей с психическими расстройствами, помогите сделать корочку и найти должность. Затем я начал живой помощи по ремонту компьютеров, созданию сети, а затем организовал курсы компьютерной грамотности. Он провел уроки для моих друзей - других членов «русского дома». Еще до болезни, в процессе получения диплома в mefi, я работал учителем компьютерных наук в старшей школе. Я действительно люблю учить. 
 В течение всего года после окончания моей реабилитации российский дом предложил мне должность в московском государственном университете (москвский государственный университет): печатать тексты на иностранном и местном языке для департамента из других языков вы можете наблюдать за деятельностью компьютеров на департаменте, помочь учителям изучать новые программы для гаджетов. 
 После 2 лет работы в российском доме московский государственный университет помог получить копирайтера в saatchi & saatchi. И дома я независимо изучал языки программирования для написания веб -сайтов. Два года спустя я вернулся в московский государственный университет в качестве инженера. Он создал веб -сайт департамента иностранных языков, помог учителям работать с новой системой истины (система оценки деятельности сотрудников и учета педагогической нагрузки - ок.). Администрирование двух интернет -магазинов, где продаются запасные части. Это моя первая работа, где я устроился после реабилитации. Уже без поддержки «российского дома», но все еще по знакомому. Я занимаюсь полным обслуживанием этих магазинов, на одном сайте я полностью изменил дизайн. 
 Шизофрения не помешала мне получить работу, вождь знает обо всем. Но, я думаю, болезнь не стала препятствием только потому, что мой сосед хорошо меня знает, кто посоветовал мне нанять меня. 
 Я был в интервью в vtb capital, мне понравился глава ит -отделения, он сказал, что им нужны такие специалисты, как я. Но я не мог пройти второе интервью в кадром отделе. Hr и психолог поговорили со мной. 
 Я сказал, что у меня шизофрения, после этого они полностью изменились в моем лице и сказали, что они перезвонят позже. 
 Через неделю молчания я сам связался с ними, они ответили мне, что теперь офис движется, это может занять несколько месяцев: «мы свяжемся с вами». Но, конечно, никто не связался. 
 После vtb capital я взял интервью со skype в фонд сколково. Когда я сказал, что у меня есть инвалидность в психическом заболевании, они снова сказали мне «до свидания». Я хочу работать в крупной компании. Я также мечтаю в будущем открыть свою онлайн -школу для обучения детским программам. И опыт работы в крупной компании поможет мне, но я понимаю, что из -за болезни мне будет трудно получить такую работу. 
 Дмитрий (имя изменилось), 31 год. Диагноз был поставлен в возрасте 18 лет 
 Я учился в московском педагогическом университете на факультете социологии. Он заболел сразу после первого курса. Он взял академик, чтобы относиться к лечению. После того, как он закончил еще один курс, а затем ухудшилось мое состояние. Я избегал социальных контактов, в основном сидел дома, мне было очень трудно где -то работать. Моя тетя занималась поиском работы. Она нашла мне работу в качестве экспедитора в строительной компании на лето. В этой компании я работал несколько лет подряд. На болезнь была затронута работа - мне было трудно связаться с людьми. Для меня это была чрезмерная нагрузка.
 Затем, опять же, через моих родственников, я был организован в компании «полиграфические ресурсы» в таможенное отделение. Я помогал таможенным брокерам, разобрал документы. Я думаю, что коллеги видели, что со мной что -то не так, но, как культурные люди ничего не сказали. 
 В любом случае, работа была для меня отличным стрессом. У меня не было четко определенных обязанностей, которые я должен выполнить. Я не чувствовал себя полноценным сотрудником. Я постоянно думал, что я был там в блате, что на самом деле на самом деле не нужно, от меня мало пользы. Год спустя закончилось, что наша таможенная пост и отдел были закрыты. 
 После этого я сел дома в течение полутора лет. Затем, через родственников, он получил работу в логистической компании на складе. Был сложный график: смены на 12 часов, включая ночь. Мне удалось выдержать только 3,5 месяца. 
 Я попытался получить работу через организацию «перспектива». У них было мало предложений для людей с психическими заболеваниями. Но меня отправили на интервью на пост merchendaiser. 
 Я очень хорошо меня принял. Но службе безопасности не понравилась, что я зарегистрирован в нейропсихиатрическом диспансере. Они спросили, какая моя болезнь. Я ответил, что у меня были навязчивые мысли, навязчивые ритуалы, например, я могу вымыть руки в течение длительного времени. Они не понимали этого и спросили, есть ли у меня судороги. Он ответил, что я не эпилептик ... В целом служба безопасности сказала, что я должен предоставить им сертификат от pnd (нейропсихиатрический диспансер - прибл. Asi), который я могу работать на них. Я понял, что это было бесполезно. 
 В конце 2015 года я попал в центр социальной инициативы россии. В 2018 году центр помог мне получить работу в межрегиональной общественной организации «равные возможности» на должность администратора. 
 Мне очень понравилось, но я все время беспокоился, что я работал недостаточно хорошо. Я думаю, что я справился со своими обязанностями, но смутно посмотрел на фону старших студентов, которые работали в качестве других администраторов. Я не очень хорошо владею компьютером, я часто спрашивал, как что -то сделать, я работал медленнее, чем остальные. 
 Проблема в том, что когда я работаю, мне трудно пить лекарство, некоторые из них вызывают сонливость. В прошлых работах я часто сокращал дозировку препарата или даже полностью отменял его, но это привело к возвращению заболевания. 
 Тогда российский дом сказал, что в москвском государственном университете появилась лабораторная вакансия. Когда я начал собирать документы для официальной работы, мне пришлось предоставить сертификат от психо -гипсайского. Там они ответили мне, что люди с психическими заболеваниями не могут работать в медицинских и образовательных учреждениях. 
 В прошлом году российский дом помог мне поступить в технологический колледж для департамента переписки, специализированную поддержку документации по управлению и архивным исследованиям. «В конце я хочу найти работу, где там, где там, где есть работа, где, где есть работа, где есть работа. Там не будет резких терминов, не общайтесь с людьми. Так что она не очень сложна, и я могу с ней справиться. 
 Автономная непрофильная организация «российский центр дома« российский дом » -это реабилитационный центр для взрослых с психическими расстройствами, который работает для международных моделей социальной и трудовой реабилитации« дом клуба ». Вы можете узнать больше о модели «клуб -дом» и ее трехуровневой программы реабилитации и занятости на веб -сайте российского дома.